— Ма…

Он сделал несколько шагов вперед.

— Луи, иди к себе! — закричала Констанция. Но детская ступня уже опустилась на стекло.

— Ой! — вскрикнул мальчик и упал.

— Вызову скорую, — отчужденно и холодно пробормотал Мишель и, осторожно ступая, отправился в коридор, где висел телефон.

Луи расплакался. Но не истерично, как это обычно делают дети, а протяжно и горько, как может плакать только по-настоящему искренний человек. Мальчик тер глаза руками, бросил кота на пол, и мягкий ворс игрушки тут же наполнился стеклом. Ступни мальчика покрылись красным.

Констанция присела перед ним, предварительно бросив полотенце на осколки. Раны не были глубокими — несколько царапин. В правой ступне торчал осколок.

— Они уже едут, — сообщил Мишель, показываясь в дверном проеме. — Пара минут.

— Ма, — позвал Луи, потянувшись к ней, и схватился за воздух, смешно перебирая пальчиками свободной руки.

Констанция посмотрела на него. Слезы наконец прорубили себе дорогу сквозь логику, рационализацию и не свойственную ей пелену страсти. Женщина тихо застонала и закрылась руками. Луи уже не плакал. Только хмурился при малейшем движении. Он был будто бы парализован. Будто бы одурманен. Что он услышал? О чем подумал? Действительно ли она сможет оставить его в этой прошлой, безрадостной жизни? Действительно решится шагнуть навстречу будущему?..

Глава семнадцатая

Аксель Грин

7 июня 2002 года

13:47

Спутник-7,

административное здание

лаборатории Арнольда Нахмана

— Напомните, почему я не приехал к Нахману сразу? — шепнул Грин, наклонившись к уху Арабеллы.

Они спускались на лифте, вполне удовлетворенные и слегка взволнованные прошедшим разговором. Нахман подписал несколько бумаг, которые обязывали сотрудников корпорации отвечать на вопросы и предоставлять доступ к документам определенного типа. Безусловно, к государственной тайне никто следователей не подпустит, но общие сведения, которые могут пригодиться, теперь не скрыты за десятью стенами. Даже удивительно, что в Спутнике-7 такое возможно.

— Потому что его не было в городе? — так же тихо ответила агент. — В любом случае надо посмотреть камеры.

— Кстати насчет камер. А что там с городскими?

— Фас организовал просмотр. Уличные камеры не захватывают площадку. Но зато они стоят практически на всех автомобильных дорогах. Специалисты составят реестр подозрительных записей и позовут нас. Надеюсь.

Секретарша, которая до этого делала вид, что занята своими мыслями, бросила на Арабеллу быстрый взгляд.

— У «Нахман. Технолоджи» есть прототип программы, которая занимается видеоаналитикой, — сказала она.

— Видеоаналитикой? — задумчиво повторила Арабелла. — И почему у «Нахман. Технолоджи» есть, а у военных нет?

— Это прототип, — сказала Лера. — Вы можете загрузить туда кусочек видео, указать программе на нужного человека, если он достаточно «засветился», та составит его электронный портрет. И после этого вы сможете загрузить бесконечное количество образцов — она найдет его на других записях. Прототип разрабатывается по поручению Министерства юстиции Треверберга. Мы не афишируем этот проект, но доктор Нахман дал вам соответствующий доступ, так что я могу рассказать.

— Почему он сам не сказал? — спросил Грин, когда лифт остановился.

— Доктор Нахман — блестящий ученый и скромный человек, — с неожиданной нежностью ответила Лера. — К тому же в «Нахман. Технолоджи» множество направлений, и информационные технологии далеко не самое приоритетное. Изначально лаборатории доктора Нахмана и он сам занимались микробиологией. Но новое время требует новых вызовов, и он первым в Спутнике-7 заинтересовался информатикой. В итоге в корпусе, где мы с вами находимся, работает более ста программистов. Мы гордимся этим. Первый подобный кластер в Треверберге и округе. И уже множество наших решений внедрено в различные структуры.

— А оцифровку архива полиции Треверберга тоже вы делали? — не без яда уточнил Грин, вспомнив, как мучились с программой его ребята, да и он сам два года назад.

— Нет, — улыбнулась Лера, посмотрев ему прямо в глаза. — Конкуренты. Выиграли за счет демпинга. Доктор Родерик Нахман тогда был в ярости. Но управление полиции не обладает нужной экспертизой, чтобы выбрать адекватного задаче подрядчика. А мы… Лаборатория тогда была перегружена, и вопросы мелких интеграций нас интересовали мало.

— И как нам должна помочь ваша видеопрограмма? — вернула собеседников в нужное русло Арабелла Стич.

— Прототип, — поправила секретарша. Лифт остановился. — Я сделаю пару звонков, пока вы ждете копию записи с камер, которую запросили. В любом случае для ее использования нужен профессионал. К сожалению, она пока не настолько хороша, как запланировано разработчиками. Вам придется работать здесь.

— Меня это пугает, — улыбнулся Грин.

Секретарша вышла из лифта. Они оказались в одном из подземных этажей лаборатории, где находились сервера, куда копировался видеопоток со всех камер, принадлежавших Нахману. На удивление гостей, здесь оказался свой ресепшен. Миловидная девушка встала при виде коллеги и незнакомцев.

— Третий доступ, — сообщила Лера. — Нам нужны записи камер кластера «Нейтрино». Запишите, пожалуйста, на переносной диск.

— Добрый день, добро пожаловать, меня зовут Мари, пожалуйста, присаживайтесь.

Арабелла и Аксель не торопились опускаться на мягкие диваны. Оба явно были удивлены тем, насколько четко работали сотрудники, такое встречалось нечасто. Армейская дисциплина в светском офисе — удивительное достижение. За счет чего, интересно, это удалось?

Лера посмотрела на посетителей. Протянула Арабелле пропуск с металлическим напылением. До боли похожий на тот, который они нашли рядом со скелетом.

— По этому пропуску вы сможете воспользоваться лифтом. Он действует до конца рабочего дня. Я буду ждать вас наверху.

Развернувшись на каблуках, она вернулась в лифт и вскоре исчезла. Аксель и Арабелла опустились на диван. Через мгновение перед ними появились чайник и пара чашек. Мари дежурно улыбнулась и, вернувшись за рабочее место, взяла в руки телефон. Дозвонившись до ответственного, передала ему приказ и замерла.

— И часто здесь бывают гости, Мари? — заговорила Арабелла.

— Извините, агент Стич, ваш уровень доступа не позволяет мне отвечать на личные вопросы и вопросы трудового и иного распорядка работы кластера «Нахман. Технолоджи». Задайте другой вопрос, и я с удовольствием вам отвечу.

Полицейские переглянулись. Это было так нереально, что хотелось рассмеяться, но они сдержались.

— Спасибо, — сказала Арабелла и откинулась на спинку дивана.

К чаю прикасаться она не торопилась. Грин следил за проявлением эмоций на ее холеном лице. Стич слегка устала от диалога. Неудивительно, Нахман оказался крепким стариком, от которого исходила мощная энергетика нетривиального человека, который уже полвека находится на острие технологий. Вероятно, он вхож в такие круги, о существовании которых большинство даже не подозревают. И, несмотря на то что к полицейским он был настроен миролюбиво, диалог измотал обоих. Аксель тоже чувствовал легкую усталость и был рад вынужденной передышке. Как и Арабелла, он формировал гипотезы и пытался связать новые сведения с тем, что уже было известно.

То, что Констанция Берне была любовницей Арнольда Нахмана, детектив не сомневался. Ученый оказался не готов к тому, что кто-то упомянет имя этой женщины, и выдал себя с головой первой реакцией. Был ли он в числе подозреваемых? Да. Однозначно. Имелся ли у него мотив? Вероятно, да. Как у любого любовника. Могло произойти что угодно. И, если убил действительно Нахман, им придется тяжко. Потому что, вероятнее всего, такой человек, как он, позаботился о том, чтобы уничтожить все вещественные доказательства и заодно перенаправить следствие. При этом степень его шока от известий, что Констанция умерла, сложно было бы сыграть. Он выглядел вполне искренним. И отсюда еще один вопрос: поверил ли он сам в свою ложь или действительно считал, что она сбежала? И зачем он отправил их к Туттону? Что связывало Эрика Туттона и Констанцию Берне?